А СЕГОДНЯ ПИТЕР ДАМБРЕК ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ПОЛЕТ...
Время шло, а
напряжение в гонке не ослабевало.
Пит-стопы (периодически
включавшие в себя не только
дозаправку и замену шин, но и
смену водителей) в корне меняли
положение в группе лидеров. Через
4 часа 20 минут после старта
лидировавшая Toyota опережала
преследовавший ее Mercedes всего
лишь на 4 секунды! А всего в
авангарде держалось шесть машин,
каждая из которых время от
времени выходила вперед.
Да, этот Ле-Ман имел шанс войти в
историю как самый напряженный —
обычно через час-два после старта
"очные" схватки
прекращаются, гонщики
растягиваются по дистанции и
каждый движется к финишу в
одиночестве, соревнуясь лишь с
секундомером и контролируя
положение соперников с помощью
подсказок из боксов. На этот раз
соперничество красных Тойот и
серебристых Мерседесов
продолжалось — его участники
были достойны друг друга.
Прекратилось оно самым
неожиданным образом. Произошло
то, что сразу заставило вспомнить
предстартовые неудачи
австралийца Марка Уэббера,
который так и не смог участвовать
в 24-часовой гонке...
Первый раз Уэббер разбил свой
Mercedes на предквалификации. Второй
раз — на квалификации, получив
при этом серьезную контузию. У
руководства команды был повод
подумать о том, чтобы не
допускать австралийца к гонке. Но
поскольку менять его на кого-то
другого было уже нельзя, пришлось
бы снимать весь экипаж. А
партнерами Уэббера были
"зубры" марафонского кольца
Жан-Марк Гунон и Марсель Тиманн.
Лишать их шанса было жаль, да и
австралиец заявлял о своей
полной готовности. Однако на
старт Гунон с Тиманном все равно
так и не вышли.
Две первые аварии Уэббера
проходили по одному сценарию —
передние колеса теряли сцепление
с дорогой, и машина подскакивала
в воздух. Во время утренних
тренировочных заездов в день
гонки Марк попал в аварию третий
раз — и теперь его Mercedes
натуральным образом взлетел!
Машина рухнула на асфальт вверх
колесами и была повреждена
настолько, что восстановлению в
короткий срок не подлежала.
Поскольку из девяти гонщиков
Mercedes проблемы с управлением
испытывал только один, велик был
соблазн возложить вину за
происшедшее на "неумелого"
австралийца. Однако техническая
информация о разбитой машине
была тщательно проанализирована,
и две оставшиеся машины
оборудовали увеличенными
боковыми пластинами у передних
колес, выполнявшими роль
мини-антикрыльев. Они должны были
создать дополнительную
прижимную силу, действующую на
переднюю часть машины.
Однако это не помогло —
произошла авария, как две капли
воды походившая на ту, в которую
попал Уэббер на тренировке.
Казалось, австралиец
реабилитирован — все дело в
конструктивных недостатках Mercedes
CLR. Это так. Но более опытным
гонщикам все же удавалось
держать машины в узде. А за рулем
второго отправившегося в полет
Мерседеса тоже был пилот,
уступавший в классе остальным
штутгартским гонщикам —
англичанин Питер Дамбрек...
Его Mercedes тоже не удержался на
асфальтовом полотне, когда
дорога, перевалив через
небольшой холм, пошла вниз.
Машина Дамбрека взмыла в воздух
еще выше, чем болид Уэббера!
Сделав четыре оборота вокруг
своей оси, Mercedes рухнул далеко за
отбойниками. Эта драма могла
легко обернуться трагедией. По
счастью, в том месте автодрома не
было трибуны, судейского поста
или фоторепортеров — вообще
ничего, кроме поросшей редким
кустарником земли. Да и
приземлилась машина не на крышу,
а на колеса. Гонку, естественно,
остановили, и носилки с
потерявшим сознание Дамбреком
загрузили в подоспевший
медицинский автомобиль — однако
последующее обследование в
госпитале показало, что
англичанин нисколько не
пострадал (вот это пассивная
безопасность!).
Приостановка гонки сыграла на
руку команде Toyota. Пока участников
водил по трассе пейс-кар, первая
машина команды
(Брандл—Соспири—Коллар)
завернула в боксы. Оперативная
работа механиков позволила
быстро ликвидировать
досаждавшие гонщикам неполадки в
электросистеме.
А через несколько минут после
аварии Дамбрека руководство
команды Mercedes снимает с гонки свою
единственную оставшуюся машину!
Берндт Шнайдер, Педро Лами и
Франк Лагорс, имевшие отличные
шансы на победу, могли сетовать
на излишнюю осторожность своего
шефа Норберта Хауга, но, думается,
решение было вполне
справедливым. Ведь третья
"серебряная стрела" тоже
могла улететь...
