НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ

Abstact

FROM PEDAGOGICAL ANTHROPOLOGY OF K.D. USHYNSKY AND P.F. LESGAFT TO THE CONTEMPORARY INTEGRATIVE ANTHROPOLOGY

B.A. Nikityuk, corresponding member of Russian academy for medical sciences, professor

Key words: pedagogical anthropology, integrative anthropology, individuality of a person, social-biological in a person, spirituality and sports activity, harmony.

The aim of this paper was to analize the content of pedagogical and integrative anthropology in historical and conceptual aspects. The components of human integral individuality are determined by the hierarchic lelels of a large individuality system:

- the system of the individual attributes in organism with general somatic and neurodynamic subsystems;

- the system of individual psychical properties with subsystems and psychical properties of personality;

- the system of social-psychological individual properties with subsystems of social roles in group and social roles in community.

The contemporary period is characterized by the integrative acceptance of sociality, spirituality and activity. The outstanding opportunities for these integrative processes are opened by the development of sports and physical culture at the modern stage of their history.

ОТ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ К.Д. УШИНСКОГО И П.Ф. ЛЕСГАФТА - К СОВРЕМЕННОЙ ИНТЕГРАТИВНОЙ АНТРОПОЛОГИИ

Член-корреспондент РАМН, профессор Б.А. Никитюк
Российская государственная академия физической культуры

Ключевые слова: педагогическая антропология, интегративная антропология, индивидуальность человека, социальное - биологическое в человеке, духовность и спортивная деятельность, гармония.

Антропология - наука о формах и факторах изменчивости человека. Всем известен ее "морфологический облик", понятно привлечение ее внимания к структурным вариациям размеров тела, систем и органов - иначе к тому, что именуется морфологией человека [1]. В антропологическом понимании последняя изучает не общий план строения тела, подобно анатомии, а отклонения от него - возрастные, половые, конституциональные, этно-территориальные, профессиональные и прочие вариации, т.е. не статичность, а изменяющегося человека.

В последнее время наряду с классическим толкованием целей и задач антропологии возникли представления об интегративном характере этой науки, простирающей свое действие за пределы морфологии [2]. Антропология, как область знаний о природе и изменчивости человека, открывает широкие возможности для углубленных теоретических исследований и расширенного проникновения сформулированных на их основе научных принципов в сферы практической деятельности - воспитательной, образовательной, оздоровительной и др. Ранее, чем в иных видах социальной практики, эти идеи были восприняты педагогами. Ведь еще Ян Амос Коменский проводил параллели между мастером, познающим в целом природу изготавливаемой им вещи, и воспитателем. Служит ли интегративность антропологии ее новоприобретением, возврат ли это к чему-то забытому, проявление ли имманентно существующих традиций и парадигмы этой науки?

Компоненты интегральной индивидуальности человека

Попытки целостного восприятия природы и духовного состояния человека предпринимались неоднократно. Едва ли не наиболее глубоко среди ранних авторов в этом разобрался Иммануил Кант (1724-1804). Он различал у человека природное его свойство (Naturell); темперамент, или способность чувствовать и проявлять свои чувствования (Sinnesart), и характер, или способ мышления (Denkungsart) [3]. Природные особенности и темперамент определяют то, кем человек может быть, а характер - что он из себя намерен сделать. В темпераменте Кант выделял физиологическую и психологическую составляющие. Учитывалась следующая иерархия отношений : природное начало - физиологическая основа темперамента - психологическая его составляющая - характер. Cпустя 200 лет В.С.Мерлин (1898 - 1982) в учении об интегральной индивидуальности человека уточнил с позиций достижений науки своего времени иерархические уровни большой системы интегральной индивидуальности:

1. Система индивидуальных свойств организма с биохимическими, общесоматическими и нейродинамическими подсистемами.

2. Система индивидуальных психических свойств с подсистемами - психодинамические (свойства темперамента) и психические свойства личности.

3. Система социально - психологических индивидуальных свойств; ее подсистемы - социальные роли в социальной группе и коллективе, социальные роли в социально - исторической общности (класс, народ) [4, c. 50]. При этом последующие интегрируют собою предшествующие.

В.С.Мерлин по праву может быть отнесен к реформаторам интегративной антропологии. Возникла же она гораздо раньше. К.Д.Ушинский (1824-1870) говорил о педагогической антропологии как комплексной науке, дающей процессу воспитания ребенка психобиологическое обеспечение [5]. С позиций современной интегративной антропологии педагогическая служит ее важнейшей составляющей.

П.Ф. Лесгафт (1837 - 1909), обсуждая процесс развития ребенка в семье, говорил о необходимости достижения гармонии между физическим развитием и особенностями темперамента и характера [6]. Им сформулированы вопросы, требующие решения психологической - А и социокультурной - Б составляющих современной интегративной антропологии:

А - "Какие явления роста и развития следует считать желательными для того, чтобы ребенок мог появиться в школе в виде цельного нормального типа"[6, c.1].

Б - Как "поставить ребенка в условия, при которых он мог бы свободно и гармонически развиваться, как физически, так и умственно, и нравственно" [6, c.2].

Последние условия, несомненно, задаются социальным и культурным окружением ребенка. По этому поводу почти 300 лет назад Дж.Локк, обращаясь к учителям и воспитателям, говорил: "Ваши требования должны по возможности применяться к наклонностям (ребенка - Б.Н.), чтобы соответственным способом влиять на его ум" [7, с.152-153]. Парадигма целостности распространяет свое идейное воздействие на весь тот комплекс знаний, который нарекли философской антропологией.

Философские основания педагогической антропологии

Развитие философии в последние годы характеризуется тем, что П.С. Гуревич назвал своеобразным антропологическим поворотом [8]. Видимо, это согласуется с перемещением "центра интереса" многих наук на проблему человека. Основополагающий труд по философской антропологии принадлежит А. Гелену - "О систематике антропологии ". За основу своих взглядов он принимает положение И. Канта о том, что "философская наука о человеке включает в себя попытку делать высказывания о человеке как целом, пользуясь материалом... отдельных наук" [9, c. 157]. Поэтому Гелен утверждает, что "<<человек>> есть предмет единый и доступный одной науке...это убеждение распадается на два тезиса:...о единстве вида <<человек>> и...единстве или <<целостности>> в себе каждого отдельного человека" [9, c.158]. Автор видит инструментом познания <<всеобщей антропологии>> анализ человеческих действий.

Необходимость единого, общего подхода к проблеме "человек" ощущает и М. Шелер. Он пишет (1928): "Существуют естественнонаучная, философская и теологическая антропологии, которые не интересуются друг другом, единой же идеи человека у нас нет. Специальные науки, занимающиеся человеком и возрастающие в своем числе, скорее скрывают сущность человека, чем раскрывают ее...Еще никогда в истории человек не становился настолько проблематичным для себя, как в настоящее время" [10, c. 32].

При правильности постановки проблемы целостности М.Шелер ее гипертрофирует и лишает философскую антропологию четкости подходов и очертаний. Он видит задачу этой науки в том, чтобы "точно показать, как из основной структуры человеческого бытия... вытекают все специфические монополии, свершения и дела человека: язык, совесть, инструменты, оружие, идеи праведного и неправедного, государства, руководство, изобразительные функции искусства, миф, религия, наука, историчность и общественность" [10, c. 90].

Х. Плеснер ввел ограничения в проблематику философской антропологии: "Следует говорить о человеке прежде всего как о личном жизненном единстве и сущностно сосуществующих с ним слоях наличного бытия (Dasein), бытия вообще" [11, c. 102].

Э. Кассирер отметил (1945) фактическую роль научных теорий - стремления к власти у Ф.Ницше, экономической у К. Маркса, пансексуальной у З. Фрейда - как "прокрустова ложа", в которое с трудом и насильственно впихиваются эмпирические данные. Поэтому "современная теория человека потеряла свой идейный стержень" [12, c. 28].

Автор статьи в "Философском энциклопедическом словаре"[13] считает, что ранняя философская антропология не выполнила своих задач, не создала целостного учения о человеке, а растворилась в различных научных концепциях. При этом делается намек на методологическую несостоятельность исследовательских подходов, практиковавшихся в философской антропологии на Западе, далеких от марксизма. Однако и попытки анализа проблемы "человек" с позиций марксистско - ленинского учения, предпринятые в нашей стране в 60 - 70 -е гг., не принесли желаемых результатов, не сформировали единого философского взгляда на природу человека.

Дискуссия о социальном - биологическом как этап становления педагогической антропологии

70-е гг. ознаменовались в нашей стране попытками философского проникновения в проблему человека, реализуемыми навстречу друг другу представителями конкретных наук и философами. Возникший диалог был посвящен проблемам соотношения социального и биологического в человеке. Для дискуссии 70-х гг. были характерны, во-первых, всеобъемлющий характер, т.е. привлечение специалистов разного профиля, что придало обсуждаемой проблеме общенаучное звучание; во-вторых, широкая гласность; в-третьих, убыстренность темпа, быстрая сменяемость одного этапа дискуссии другим. Последовательность развертывания событий, которым было уготовлено прочно войти в историю науки, оказалась следующей.

1971 г. - публикация в журнале "Новый мир" статьи В.П.Эфроимсона "Родословная альтруизма" и серии статей Н.П.Дубинина в "Вопросах философии".

1972 г. - обсуждение соотношения биологического и социального <<за круглым столом>> в редакции журнала "Вопросы философии".

1973 г. - организация в системе АПН СССР проблемного совета по генетике развития, который вынес вопросы соотношения социального и биологического на обсуждение двух всесоюзных симпозиумов: вильнюсского (1974) и пермского (1975).

1974 - 1976 гг. - организация на страницах журнала "Природа" дискуссии по вопросам эволюции и биологии человека, поднятым в статьях известного эволюциониста Э. Майра.

1975 г. - проведение многопланового симпозиума о социальном - биологическом НИИ психологии АН СССР.

1976 г. - проведение в Виннице - Одессе всесоюзного научного симпозиума "Спорт, психофизичес-

кое развитие и генетика".

1977 г. - выход в свет под редакцией П.Н. Федосеева сборника статей "Биологическое и социаль-

ное в развитии человека" (М., Наука).

1979 г. - обсуждение проблем биологического и социального в связи с задачами спортивной морфологии на симпозиуме "Методологические основы спортивной морфологии" (Москва, ГЦОЛИФК).

Мы вряд ли ошибемся, отметив непреходящую ценность материалов, "выплеснутых" дискуссией на страницы печатных изданий [14, 15 и др.]. Вместе с тем поучительны итоги. Резко прервавшись к началу 80-х гг. , эти дискуссии позже имели лишь эпизодическое продолжение [например, 16, 17]. Почему? Нам довелось участвовать в одной из завершающих, подготавливаемой в Институте общей генетики АН СССР в бытность его директором академика Н.П.Дубинина. Ставилась и не получила развития в силу естественных причин задача : исходя из концепции "био-социо", вооружить практические педагогику, здравоохранение и иные сферы нашей жизни рекомендациями внедренческого характера. Задача оказалась нерешаемой, а может быть, неразрешимой не только для того времени, но и для современности.

Переход на позиции нарочитого практицизма, не увенчавшийся успехом, способствовал угасанию накала теоретических споров.

О трудностях на пути решения обсуждаемых проблем свидетельствовал накал творческих баталий и отсутствие четкого деления на победителей и побежденных в научных спорах. Человек - социальное существо и это было бесспорным почти для всех участников, хотя мера социальности воспринималась ими неоднозначно. Человек - биосоциален утверждали другие, ибо социальное не отменило биологического начала, а лишь подчинило его себе. По мнению третьих, в человеке нет биологического, а есть органическое; биологическое присуще только животному. Существовали и проявили себя также крайние позиции биологизаторства и социологизаторства с преуменьшением соответственно значения социальных и биологических начал в человеке. Подводя итоги дискуссиям 70-х гг. по проблеме человека, уместно сделать некоторые выводы как организационного, так и содержательного плана.

Во - первых: полезность дискуссии, выход ее результатов в теорию и практику определяются тем, насколько она была регулируемой, организуемой или, наоборот, совершалась хаотично, стихийно. Не будет ошибочным заключение о дефиците организующих начал в проведенных дискуссиях. Дело, разумеется, не в том, что дискуссии не были оформлены в рамки плановых мероприятий. Им не хватало нацеленности на решение определенных, достижимых задач. Позднее подобная ситуация повторилась в 80-е гг., в период политики "перестройки", когда руководители государства и экономисты, не просчитав все наперед и не имея ясности целей, ошиблись в выборе экономического и политического курса страны.

Во - вторых: разноуровненность и разнопрофильность дискутантов привели к тому, что они, разговаривая на языке несопоставимых наук, воевали с выдуманными противниками, поражая нередко ветряные мельницы, подобно герою Сервантеса.

В - третьих: высказываемые взгляды нередко рассматривались в отрыве от конкретной научной ситуации, в которой они сформировались. Например, обсуждать идеи о родословной альтруизма, не увидев в них своего рода противовеса теориям о врожденности агрессивных начал в поведении современного человека, нам кажется глубоко ошибочным.

В - четвертых: единственно общим для разных конкретных наук подходом может быть лишь философский. Объективно выверенное решение проблемы биологическое - социальное не могут дать конкретные науки, они лишь снабжают нас фактическим материалом. Конкретные науки имеют свои традиции, которые нередко предопределяют поиск решения. Для психолога, например, человек социализируется после рождения, вступая в двусторонний контакт с социумом. Он социален, но не изначально. Медик привык моделировать патологические состояния на животных, его волнует то, что сближает человека с объектами моделирования. Поэтому "венец природы" воспринимается как биосоциальное существо. Социальным биологам Запада безразлично - биосоциален или социобиологичен человек; к нему подходят с теми же ценностными мерками, что и к иным представителям царства животных. Это нехитрый прием, призванный << с тыла>> торпедировать идеи социальности. Антрополог - специалист, повседневно решающий дилемму Веркора <<люди или животные>>, родом своих занятий обязан дать недвусмысленный и однозначный ответ. Залог его правильности - в историчности подхода к решению вопроса.

Духовность и деятельность (на примере спортивной)

Дух в классической философии воспринимается как нематериальное начало мира. Декарт, Спиноза, французские материалисты ХVIII в. давали этому понятию рационалистическое толкование - в качестве разума, мышления. Наоборот, экзистенциалисты противопоставляли дух разуму.

Согласно М. Шелеру, дух есть то, что отличает человека от животных, позволяет ему отринуть собственное бытие. Для <<духовного существа>> характерны "экзистенциальная независимость от органического, свобода, отрешенность от принуждения и давления, от <<жизни>>, и всего, что относится к <<жизни>>, то есть в том числе его собственного, связанного с влечением интеллекта" [10, c. 53]. На примерах так называемой <<отрицательной теории человека>> (учение Будды о спасении, взгляды А. Шопенгауэра о <<самоотрицании воли к жизни>>, представления З. Фрейда о сознании и бессознательном, механизмах вытеснения) М. Шелер признает "сублимацию жизни в духе" [10, c. 70]: "изначально у духа нет собственной энергии" [10, c. 73],"низшее изначально является мощным, высшее - бессильным" [10, c. 72].

Деятельность - осмысленные и целенаправленные действия человека как совокупность умственных или двигательных актов. Духовность - освещенная горением духа, прочувствованная сердцем, этически взвешенная, соразмерная понятиям добра деятельность. Духовность как исследовательский мотив абстрагируется от физической деятельности, уходит в самое себя приемами медитации ради постижения "высших истин". Духовность как принцип социальной жизни по оказанию блага ближнему включает не только осмысленные, но и одухотворенные действия, сверхдеятельность человека. Таким образом, мерилом как деятельности, так и духовности служат действия человека, его поступки.

Уделивший внимание действию как фактору единства души и тела немецкий философ А. Гелен полагал, что "все духовные свершения человека становятся понятными и видимыми, исходя из этой способности к действию" [9, c. 177]. "Под действием нужно понимать предусмотрительное, планирующее изменение действительности" [9, c. 160]. Это совпадает с приведенным выше определением деятельности. Следовательно, духовность человека раскрывается в его деятельности или действиях, по А. Гелену.

Взгляды этого ученого начиная с 40-х гг. нашего столетия пользовались большой популярностью на Западе. Его основной философский трактат - книга "Человек. Его природа и место в мире" (Берлин, 1940) выходила 11-ю переизданиями. Возможно, симпатии читателей шли <<от противного>>: в век ХХ - "диалектический" А. Гелен оказался антикаузалистом, считая постановку вопроса о причинности чего-либо ошибочной: "Понятие причины должно совершенно исчезнуть" [9, c. 165]. Поэтому он, отстаивая идею целостности человека, говорил не о взаимодействии слагаемых, а лишь о соучастии их в выполнении действий.

Духовность в социальном плане обязана быть деятельной, производящей действия, эффективной. Духовность бездеятельная напоминает засыхающее бесплодное дерево. Однако утилитарность подхода не заслоняет собой смысловых, более высоких сторон духовности - нравственной ее наполненности, нескованности запретами и свободой выявляемости, нацеленности на начала добра и т.п. Что же касается действий, то уместно их определить словами французского социалиста и философа середины ХIХ в. П.Ж. Прудона: "Действие является для всякого органического существа главным условием жизни, здоровья, силы. Посредством действия развивает он свои способности, увеличивает свою энергию и достигает полноты своего удела" [18, c. 97]. Об активной приложимости законов духовности к жизни говорят также слова французского философа и историка второй половины ХIХ в. Э. Ренана: "В морали, как и в искусстве, сказанное ничто, сделанное - все" [18, c. 97].

Проблемы духовности, ранее не выходившие в нашей стране за рамки богословской литературы, все шире включаются сейчас в практику философских обсуждений. Углубленному рассмотрению они подверглись, например, в ходе научной конференции "Межкультурные коммуникации и проблема духовности в конце ХХ века" (Севастополь, 12 - 14 сентября 1995 г.), итоги которой недавно проанализированы [19]. Здесь к обсуждению был предложен термин <<интегративная духовность>> (Н. В. Урикова), напоминающий своим звучанием интегральную социальность, по В. В. Орлову. С позиций учения Н.К. и Е.Н. Рерихов о <<живой этике>> отмечена внепространственность и вневременность духа. Современные аналитические науки - анатомия, физиология и др.- изучают следствия, не познавая причин. Это, согласно Н.В.Уриковой, не более чем борьба с "ветряными мельницами".

Г.Ю. Махлаков, обсуждая механизмы энерго-информационного гомеостаза, указал на межчакровые связи и на "умиротворяющее" работу чакр воздействие музыки и чтение Библии. По его мнению, духовность - многокатегориальный показатель со многими физиологическими коррелятами. Если у человека развиты верхние чакры, возможно, он духовен. Слова этого ученого демонстрируют переход от кибернетики к мистике.

О.А. Грива противопоставил духовность - нравственности с учетом разнонаправленности вектора этих свойств: по вертикали в первом случае и горизонтали во втором. Однако с позиций "интегративной духовности" нравственность не может быть отделена от духовности, а наоборот, включается в нее.

Духовность - катализатор любого действия, если она эмоционально переживаема человеком (ситуация "холодной" духовности исключается при религиозной обрядности, экстатичности и не типична для нормальной психики). Не разделяя философских размышлений М. Шелера, приведенных выше, изобразим возможный психофизиологический механизм биоэнергетической подзарядки. Можно предположить, что при этом через ядра ретикулярной формации в стволовой части головного мозга подвергаются дополнительной импульсации корковые центры полушарий большого мозга, мозжечок и спинной мозг, побуждая отделы ЦНС к большей активности. "Страсти" - чувственные переживания, которым столь глубокое внимание уделил Э. Фромм [20], видимо, облегчают эти процессы. Так происходит "материализация" духовности в виде нарастания биоэнергетической заряженности ЦНС.

Спортивная деятельность (она отграничивается от массово-физкультурной своей соревновательностью) всегда осуществляется на пределе физических возможностей человека. Судить об этом в полной мере может лишь тот, кто испытал на себе. К таковым людям относится наш прославленный штангист Юрий Власов. В одном из своих литературных произведений он обозначил момент наивысшего напряжения и последующего за ним спада как "белое мгновение", когда человек лишается богатства чувственного восприятия окружающего и все предстоит перед ним в равномерном "мертвящем" свете. Высокая духовность, без сомнения, облегчает мобилизацию двигательных возможностей атлета на пределе его сил. Мы имеем в виду не обязательно лишь религиозную форму духовности. Великий Шиллер, как указывают некоторые его биографы, плодотворнее всего творил свои поэтические произведения весной, в фруктовом саду, воспринимая запахи расцветающих яблонь. И хотя он, несомненно, был религиозным человеком, этот гедонистский компонент продуцировал его творчество не в ущерб другим. Религиозная духовность хороша уже тем, что механизмы ее реализации в виде эмоционального подъема, вспышки чувства и ключевой момент - обращение к Всевышнему - отработаны личной практикой верующих. С позиций психофизиологии, молитва - одна из форм аутотренинга, оставляющего не надежду, а убежденность, веру в чудодейственность. С таким настроем души легче выходить на спортивное ристалище, легче добиваться успеха.

Вот почему мы глубоко убеждены в желательности и более того - необходимости духовно - религиозного воспитания спортивно ориентированной молодежи (разумеется, на добровольной основе). Речь не сводится к узко утилитарному "облегчению" грядущих спортивных успехов. Наша забота сегодня - духовное оздоровление нации, и в первую очередь, не cомневаемся, ее лучших представителей, занимающихся спортом. Перед ними, как перед былинными богатырями, открывается ряд дорог - к добру и злу, героике и преступности, подвигам и несчастьям. Духовное прозрение позволит им выбрать правильный путь.

Духовность - основа педагогической антропологии

Духовность воспитываема приемами светской и религиозной педагогики. Примером служит философско - педагогическая концепция П.Д. Юркевича (середина ХIХ в.) о << философии сердца>>. Еще один образец педагогического творчества дает известный православный богослов и историк философии В.В. Зеньковский (1934).

Кратко его педагогические принципы могут быть сведены к следующему:

- "Первое призвание - охранять свободу ребенка, свободу развития им своей индивидуальности" [21, c. 15];

- "Лучи духовности пронизывают все сферы психики, а не только интеллект" [21, c. 49]; "В нашей интерпретации плоть тоже духовна"[21, c. 86];

- "Сознание...может светить духу, но не может приказывать"[21, c. 80];

- "Духовная жизнь не рождается из эмпирического развития, не созидается им, а только им опосредуется" [21, c. 105].

Таковы педагогические убеждения богослова по призванию и реальному бытию. А вот что говорил естествоиспытатель, врач и педагог П.Ф. Лесгафт: "Задача всякой гуманистической школы, а только такая школа и может быть, - состоит в возбуждении у молодого человека отвлеченного мышления и в выяснении правды и значения человеческой личности, и, кроме того, в сообщении умения действовать в соответствии с выработанными им самим понятиями и идеалами" [22, c. 16, выделено нами - Б.Н.]. И еще: "Жить по правде и для других - самое великое, до чего только человек может желать достигнуть" [23, c. 116]. Отношение к правде (нравственный критерий) положено П.Ф. Лесгафтом в основу созданной им типологии личности ребенка [6].

Таким образом, воспитание с учетом принципов свободы, правдивости и честности формирует духовность и гуманность; при нарушении этих рекомендаций (чем нередко страдала советская педагогика, одним из символов и продуктов которой был Павлик Морозов) - бездуховность и эгоистичность. Следовательно, состояние гуманности человека определяется направленностью его воспитания.

Гармония тела - души - духа как залог благополучного существования человека

Генеральные составляющие феномена человека - это его тело, душа (психика) и дух (духовность, правдивость, этичность, терпимость, гуманность, делание добра и стремление к свободе), находящиеся в определенных соотношениях друг к другу. Гармония означает не равенство составляющих, но их взаимное соответствие. Из времен античной древности до нас дошли убеждения в сбалансированности этих начал, как условиях благополучия человека. "Здоровый дух - в здоровом теле" - говорил Децим Юний Ювенал, древнеримский поэт - сатирик [18, c.95]. А его современник, историк и писатель Плутарх, ссылаясь на Платона, советовал "не развивать тела без души, ни души без тела, но вести их согласно, как двух рысаков, запряженных в одну колесницу" [18, c.96] . Нередки и печальны по результатам расхождения этих составляющих. Римский философ и оратор Марк Тулий Цицерон (106 - 43 гг. до Р.Х.) учил, что "тело опускается вследствие усиленных занятий и чрезмерной усталости; дух, благодаря упражнению, становится более деятельным и подвижным" [18, c. 95] .

Но "опускается" ли тело при повышенной его физической нагружаемости, а не возвышается ли оно? Весь опыт физического воспитания свидетельствует в пользу последнего предположения. Ведь умеренные и средние по своей интенсивности физические нагрузки способствуют максимальному раскрытию ростовых процессов в человеке, обретению его телом наивысшего физического совершенства. Лишь запредельно высокие нагрузки в условиях перетренированности организма тормозят рост и развитие, воспроизводя форму нерациональной адаптации, по терминологии современных спортивных морфологов.

Соотношение телесного и духовного в человеке по-разному воспринималось на путях истории. Как говорил американский писатель середины Х1Х в. Г. Торо, "жизнь духа выше жизни плоти и независима от нее"[18, c. 95] . По канонам многих религий, лишь умерщвление плоти при тяжких накладываемых на нее ограничениях приводит к торжеству духа. Отсюда - феномен отшельничества, флагеллантство, аскетизм тела для стремящихся овладеть духовными ценностями. Нельзя недоучитывать многовековой опыт религиозной аскетики, равно как не следует считать ее целью призыв к физической немощи. "Изнуряющие" свою плоть философы - киники, монахи-отшельники занимались тяжелым физическим трудом, укрепляя свой двигательный аппарат. Следовательно, развитие духовного и двигательного начал было у них взаимосвязано.

Интенсивные физические нагрузки, характерные для современного спорта, "закаливают" не только тело, но и душу (психику) - дух (моральные начала) занимающихся.

При повышенной нагружаемости нервно-мы-шечного аппарата увеличивается контактируемость нервных клеток ЦНС, формируются новые синапсы как места не только передачи, но и хранения информации (в виде молекул РНК). Возникают "банки" памяти, которые при их заполнении молекулярными единицами информации обогащают интеллект человека. Вот почему физически тренированный человек имеет биологические возможности для достижения высокого интеллектуального совершенства. Вопрос заключается лишь в создании необходимых социальных условий и личностных мотивов.

Занятия спортом при умелой их направленности тренером-наставником формируют мотивы деятельности, шлифуют волевые качества, расширяют горизонты личности, совершенствуя психические (душевные) и духовные свойства человека. Так, при овладении восточными единоборствами развитие телесного изначально совершается в тесной связи с формированием психофилософского мировоззрения в традициях буддизма или подобных ему учений, технологиями медитации, концентрацией усилий и т.п.

Отсутствие подобного философского опыта в западных системах физической подготовки не должно вести к диссонированию физического и духовного. Цели гармонизации тела - души - духа достигаются, но иными путями. При этом уделяется внимание приемам психического самонаблюдения, аутотренинга. Снятию агрессивных бездуховных начал в соревновательном спорте способствует перенос центра внимания спортсмена от соперничества с другими к состязанию с самим собой, к преодолению своих слабостей. В наибольшей мере это раскрывается в инвалидном спорте.

Действительно обобщающей мерой человеческого в человеке служит его человечность как сочетание присущих ему родовых качеств - социальности (в том числе и интегральной), биологичности (превосходящей уровень ее компетенции у животных), духовности (возвышающейся над остальными качествами, ибо лишь ее наличие превращает человеко - зверя в настоящего человека), деятельностности (то есть способности к деятельности).

"Стержнем" человечности служит духовность. Духовность, будучи воспринятым осмыслением жизни - не разумом, а душой, всем содержанием " Я" - обретает интегральность. Смысл жизни в общении с себе подобными - отсюда наша социальность (вторично приобретаемая дополнительно к первично врожденной : несовершенство понятийного аппарата затрудняет разведение этих категорий). Смысл жизни в вере в высшую компетентность Духа - отсюда стремление многих к Богу. Смысл жизни в активных действиях (П.Б. Шелли: "мы говорим - лишь тот пловец, кто, закалив в бореньях душу, открыл для мира, наконец, никем не виданную сушу") - отсюда неотрывная от нашего существования деятельность. Смысл жизни в сохранении "точильного камня" души для взвешенности, блистательности и безупречности наших поступков - отсюда представления о нравственности. Однако духовность - отправная точка всего перечисленного и многого, находящегося за его пределами.

Наступившее потепление настроений и взглядов современного российского общества способствует сейчас таянию ледников духовности (возникших насильственно в СССР 20 - 30 - х годов) , и их воды вливаются в системы жизнеобеспечения нашего общества. Приходит конец отграниченному от духовности восприятию социальности. Завершается этап бездуховного рассмотрения деятельности. Становится ясным смысловое совмещение понятий - социальность, духовность, деятельность при главенствовании среди них всепроникающей духовности.

Литература

1. Никитюк Б.А., Чтецов В.П. Морфология человека. Изд. 2-е. - М.: Изд-во МГУ, 1990. -

2. Кузин В.В., Никитюк Б.А. Очерки теории и истории интегративной антропологии. - М.: ФОН, 1995. Никитюк Б.А. Очерки теории интегративной антропологии. Изд. 2-е, исправл. - Москва - Майкоп: Изд-во Адыг. гос. ун-та, 1995.

3. Kant I. Anthropologie in pragmatischer Hinsicht. 3 Aufl. Leipzig, 1880.

4. Мерлин В.С. Интегральная индивидуальность. - М.: Педагогика, 1986.

5. Ушинский К.Д. Человек как предмет воспитания. - СПб, 1881.

6. Лесгафт П.Ф. Школьные типы. Семейное воспитание ребенка и его значение. (Антропологический этюд). Часть 2. - СПб, 1890.

7. Locke Y. Quelques pensees sur l'education. - Paris, 1882.

8. Гуревич П.С. Человек как объект социально-философского анализа. В кн.: Проблема человека в западной философии. - М.: Прогресс, 1988.

9. Гелен А. О систематике антропологии. Там же.

10. Шелер М. Положение человека в Космосе. Там же.

11. Плеснер Х. Ступени органического в человеке. Введение в философскую антропологию. Там же.

12. Кассирер Э. Опыт о человеке. Введение в философию человеческой культуры. Что такое человек? Там же.

13. Философская антропология. В кн.: Философский энциклопедический словарь.- М.: "Сов. энцикл.", 1983.

14. Соотношение биологического и социального в развитии человека. Отв. ред.- Б.А.Никитюк. - М.: АПН СССР, 1974.

15. Соотношение биологического и социального в человеке. Отв. ред. - В.М.Банщиков, Б.Ф.Ломов. - М.: ВНО НиП, 1975.

16. Нуйкин А.А. Биологическое и социальное в эстетических реакциях. "Вопр. филос.",1989, № 7.

17. Лубышева Л.И. Социальное и биологическое в физической культуре человека в аспекте методологического анализа. "Теор. и практ. физ. культ.", 1996, № 1.

18. Энциклопедия мысли. Сборник мыслей, изречений, афоризмов, максим, парадоксов, эпиграмм и т.п. философов, ученых, писателей, художников, государственных деятелей и др. всех времен и всех народов. Составил и (частью) перевел Н.Я. Хоромин. Репринтное воспроизведение издания 1918 г. - М.: "ГИТИС", 1993.

19. Кузин В.В., Оконская Н.Б. Рассмотрение философских аспектов интегративной антропологии на научных конференциях в г. Севастополе. "Рос. морф. ведомости", 1995, № 3.

20. Фромм Э. Ситуация человека - ключ к гуманистическому психоанализу. В кн.: Проблема человека в западной философии. - М.: Прогресс, 1988.

21. Зеньковский В.В. Проблемы воспитания в свете христианской антропологии.- М.: Изд-во Свято - Влад. Братства, 1993.

22. Лесгафт П.Ф. О преподавании естественных наук в средних учебных заведениях. В кн.: Памяти Петра Францевича Лесгафта. - СПб.: "Школа и жизнь", 1912.

23. Лесгафт П.Ф. Письмо к сыну. Там же.

  На главную    В библиотеку    Обсудить в форуме 

При любом использовании данного материала ссылка на журнал обязательна!