"Множество людей утверждают, что обошли вокруг света, — говорит профессиональный искатель приключений Майк Хорн, — но лично для меня настоящая кругосветка — только по экватору”. И действительно — 40 000 километров, из них половина — по трем океанам, два континента, девять стран… Движение строго по линии экватора является непременным условием — отклонения допускаются не более 25 миль. А если еще учесть, что подобный маршрут впервые преодолевается в одиночку и без применения моторизированного транспорта, когда полагаться можно только на собственные силы и силы природы, то прочие комментарии, как говорится, излишни. Из современных технических достижений используются только спутниковый телефон, при помощи которого Майк поддерживает связь с миром, портативный компьютер, персональный навигатор “Гармин GPS 12” (кстати, точно такой же аппарат имеется и в редакции “КиЯ”) и солнечные батареи.

Маршрут со стартом и финишем в Либревиле (Габон) на западном побережье Африки разделен на шесть этапов, три из которых уже благополучно пройдены.

2 июня прошлого года Майк вышел из Либревиля в Атлантику на серийном парусном тримаране “Корсар-28”, намереваясь достичь побережья Бразилии за 30 дней — 4 210 миль по генеральному курсу.

“Атлантика приняла меня лучше, чем ожидал, — вспоминает Майк. — Океан я пересек всего за 19 дней, строго держась линии экватора. Несмотря на высокую волну, погоду я назвал бы удачной. Нередко мой тримаран развивал более 20 узлов, двигаясь в режиме серфинга. Градусах на 35 западной долготы мне пересек дорогу тропический шторм, двигавшийся к северу. Он мне особо не помешал, даже в чем-то помог — по крайней мере, не было недостатка в ветре. Немного зарифившись, я выжимал из тримарана максимальную скорость.

Единственное серьезное происшествие чуть не приключилось в самом начале этапа, когда я едва не врезался в остров Сао Том. Я спал, но что-то меня разбудило. Оказалось, что я лишь в нескольких сотнях метров от скал. Поскольку мотора у меня не было, пришлось попотеть, чтобы отвернуть от опасных соседей. Лодкой я очень доволен. За весь переход единственный раз лопнул один из фалов, и парус улетел в воду — пришлось лезть на мачту, да иногда капризничал автопилот. На финише, в устье Амазонки, ветра тоже хватало, мешали только сильное течение и многочисленные топляки.

Находясь один в океане, я испытал незабываемые чувства. Кроме того, этот переход послужил неплохой тренировкой перед гораздо более продолжительным тихоокеанским этапом”.

Далее Майку предстояло пересечь по экватору южноамериканский континент — от атлантического побережья Бразилии до тихоокеанского побережья Эквадора — пешком, на велосипеде и каноэ преодолеть амазонские джунгли, подняться вверх по Риу-Негру, перевалить через Анды и выйти к океану. На маршрут протяженностью 3 626 км в “расписании” Майка отводилось 6 месяцев. Но он вновь сумел опередить график и оказался на месте через 5 месяцев и 4 дня. Надо сказать, что у Майка имелся опыт путешествий по Амазонке — в 1997-98 годах он уже пересекал южноамериканский континент, правда, в противоположном направлении, претерпев немало опасных приключений. Нелегко пришлось и на сей раз. Такими, например, впечатлениями поделился он сразу после того, как пересек границу Колумбии:

“Я по сто раз на дню задаю себе один и тот же вопрос: как может человек бороться с течением большой реки три тысячи километров кряду? Ответа у меня до сих пор нет. Шел ли я пешком, греб ли — каждый метр давался мне с огромным трудом, но все же я получал удовольствие. Вроде бы — зачем подвергать себя стольким лишениям, когда в мире полно всякой техники, которая мгновенно доставит тебя в нужную точку? Зачем тебе эта полная неизвестность, когда не знаешь, где остановишься на ночлег или будет ли у тебя что поесть, зачем вся эта недружелюбная человеку обстановка, все эти змеи, насекомые, палящее солнце и бури, одиночество, когда положиться можешь только на самого себя?

Но каждый вечер, когда я опускал голову на сухой или мокрый гамак, я был хоть ненамного, но ближе к цели. К цели такой далекой, что я чувствовал себя словно в темном тоннеле, настолько длинном, что в конце его не проглядывал свет. Что же движет меня вперед, если я не вижу света в конце тоннеля? Наверное, только стремление познать непознанное, испытать неиспытанное и в конце концов сказать себе: “Я сумел!”

Утром я твержу себе, что смогу, днем постоянно повторяю, что смогу, а к вечеру поздравляю себя с очередной небольшой победой. Сдаться проще всего, и ничего в мире от этого не изменится. Такие вещи можно делать только для самого себя — если ты придумаешь себе какие-то иные резоны, ничего у тебя не выйдет. Ведь никому кроме тебя неизвестно, что ты испытываешь и что творится у тебя на душе.

Удовлетворение от достигнутой цели, пусть даже небольшой, полностью окупает все лишения, через которые пришлось пройти ради нее. В том, чтобы спать в сырости и мокрым пробираться сквозь джунгли, нет ничего привлекательного. Но стоит выглянуть солнцу, как ты вновь начинаешь мечтать о дожде, чтобы стало чуть прохладней. Уныние способно полностью выбить почву из-под ног, лишить сил и жизни. Да, я очень скучаю по свой семье, по жене и детям, по нормальной человеческой кровати, по вкусной еде, по своей машине, наконец — да и вообще по уютному и безопасному дому. Всего этого у меня здесь нет, но если посмотреть по-другому, все это у меня есть. Мне надо приспособиться или умереть, а к жизни в джунглях я уже приспособился, так что повода унывать нет.

Ошибок делать себе не позволяю, потому что любая ошибка может оказаться для меня последней. Приходится думать, но долго не рассусоливать, принимая решения. Чем дольше смотришь, тем больше видишь, но смотреть надо умеючи. Каждый день приносит что-нибудь новое, что и делает мое путешествие таким увлекательным.”

Благополучно добравшись до побережья, 13 декабря прошлого года Майк вновь поднял паруса своего “Корсара”. Впереди лежали 8 685 миль Тихого океана. Первое послание по электронной почте путешественнику удалось отправить только 5 января:

“Спокойно и безмятежно отпраздновал Рождество и Новый год — похмелья, по крайней мере, не было! Ветерок тоже способствует такому настроению, но надеюсь, скоро раздует.

Удивительно, до чего я завишу от природы. Именно от нее я научился сохранять спокойствие. У меня все равно нет выбора! Мое путешествие по экватору — не гонка, но я испытываю огромное желание двигаться как можно быстрей. Может, я хочу поскорей увидеть свою семью, может, поскорей пуститься на поиски новых приключений — кто знает? Столько всего хочется совершить, и так мало на это времени.

Свежая пища на борту закончилась, питаюсь только консервами. Тоже неплохо. С самого выхода из Эквадора я безостановочно ел одни бананы — банановое пюре, пирог с бананами, банановый молочный коктейль и, естественно, бананы в натуральном виде. Видеть их теперь не могу.”

“Понемногу раздувает, иду со скоростью 7-8 узлов. После сухопутного этапа первое время плавание представлялось мне эдакими каникулами. Но теперь с каждым днем мне все больше хочется вновь оказаться на суше, увидеть неизведанные земли, вдохнуть незнакомые запахи. В Индонезии я еще ни разу не был. Ветер постоянно меняет направление, и для того, чтобы не сойти с экваториального курса, приходится постоянно быть начеку.”

И вот, наконец, 26 февраля — ликующее послание:

“Получилось! До сих пор не верится, что я добрался до островов Индонезии! Очередной этап позади! Похоже, что мое возвращение в Габон приобретает все более реальные черты, и оставшиеся восемь месяцев пролетят столь же быстро. Вы просто не представляете, насколько я счастлив.

Встретили меня возле одного из Молуккских островов к югу от Хальмахеры — с военным эскортом. Весь район считается опасной зоной из-за непрекращающегося противостояния христиан и мусульман, так что с выходом на берег большинства красивейших местных островков проблема. Встречающие оглядели меня несколько критически. Пожалуй, стоит поскорей постричься и привести в порядок бороду, опять принять цивилизованный вид — если это теперь в принципе для меня возможно.”

На данный момент четвертый этап с финишем в Букиттинги (Суматра) общей протяженностью 2 200 км еще не завершен. Мы располагаем только сообщением Майка с острова Калимантан (известного также как Борнео), по которому он движется из Самаринды в Понтианак. Там его снова поджидает “Корсар”, на котором ему предстоит переправиться через пролив Кариманта. Большую часть Борнео ему удалось преодолеть на велосипеде, но оставшийся горный участок маршрута потребует от него не меньше усилий, чем амазонские джунгли.

“Острова Борнео и Суматра наверняка окажутся наиболее сложными участками экспедиции, — считает отважный путешественник. — На обоих хватает и гор, и болот. На Борнео, ко всему прочему, водятся чуть не самые крупные змеи на земном шаре — вроде той анаконды, с которой я имел удовольствие повстречаться на Амазонке. Тигров тоже полным-полно, а говорят, что если ты увидел тигра, сам он уже десять раз тебя увидел. Так что буду начеку!”

В настоящий момент редакция пытается установить с Майком Хорном прямую связь, чтобы получать информацию о его беспримерном путешествии из первых рук. Мы обязательно будем сообщать об успехах Майка на оставшихся этапах. После Суматры их останется два — морской переход в Сомали на восточном побережье Африки (3 927 миль) и трансафриканский участок маршрута до Либревиля (4 147 км), в котором путешественник планирует замкнуть экваториальное кольцо.

НА ЧЕМ ПЛАВАЕТ МАЙК

Выбор снаряжения для подобной экспедиции — один из решающих факторов не только ее успеха или неуспеха, но и попросту вопрос выживания путешественника. Понятно, что здесь можно пользоваться лишь тем, что основательно проверено в деле. Поэтому при выборе парусника, на котором предстояло перемещаться между континентами, Майку предстояло сделать наиболее продуманное решение. Кроме того, требования к судну включали ряд компромиссов — будучи скоростным и мореходным, оно должно было отвечать требованиям транспортабельности, и в частности, допускать перевозку по автомобильным дорогам на трейлере.

В итоге выбор пал на серийный тримаран “Корсар-28”, который хоть и не проектировался изначально в расчете на длительные плавания в открытом море, после ряда доработок и оснащения специальным оборудованием вполне отвечал намеченным требованиям.

Понятно, что Майку потребовались консультации и помощь специалиста. К счастью, он давно в дружбе со Стивом Равуссином, неоднократным победителем престижных гонок на многокорпусниках, с которым и провел немало часов в море, готовясь к намеченной кругосветке. И можно с уверенностью сказать, что предположения как самого путешественника, так и яхтсмена-гонщика полностью подтвердились — “семейный спортивный крейсер” (как именует его сама фирма-изготовитель, американская “Корсар Марин”) — уже успешно преодолел по экватору Атлантический и Тихий океаны.

Основные технические характеристики тримарана “Корсар-28”
Длина наиб., м	8.66
Ширина наиб./в сложенном виде, м	6.02/2.49
Осадка наиб./с поднятым швертом, м	1.50/0.36
Вес, т	1.22
Площадь парусов, м2:
Грот	28
Стаксель	16
Геннакер	33

Сам Майк сказал, что выбрал именно этот тримаран по той причине, что “Корсар Марин” использует в своей работе “такие конструкционные методы, которые у большинства других судостроителей не встретишь”. В частности, одной из наиболее интересных особенностей конструкции “Корсара” является возможности вручную “прижать” бортовые поплавки к основному корпусу, вдвое уменьшая его габаритную ширину. Это позволяет организаторам путешествия Майка перевозить тримаран на трейлере по дорогам общего пользования, облегчает спуск на воду и подъем на берег, а также преодоление узкостей. Надежность складной конструкции проверена временем — “Корсар Марин” выпускает подобные суда уже более десяти лет.

Что же упомянутого в нашем предыдущем номере “корыта”, то именуется оно непереводимым термином “hairboat”, известным разве что немногим энтузиастам сплава по рекам. Использует Майк и другие, не менее специфические снаряды. Например, в ходе своей предыдущей экспедиции он сплавлялся по Амазонке на приспособлении, именуемом “hydrospeed”, представляющем собой нечто среднее между “урезанной” доской для серфинга и плоским поплавком, при помощи которого новички учатся плавать.

Четыре года назад французский яхтсмен Ги Диляж, известный, например, по участию на маленьком проа в гонке “Ромовый путь” в 1982 г., в одиночку пересек Атлантический океан вплавь за 55 дней. При этом он использовал в качестве убежища и площадки для отдыха надувной плот, который во время заплыва толкал перед собой. На ноги пловца, естественно, были надеты ласты, но оригинальной конструкции — прикрепленные к подошвам легких ботинок. На специально оборудованном плоту находилось все необходимое для жизнеобеспечения оборудование, включая спасательные средства и маленький страховочный плотик, провизию, средства связи, в т.ч. факсимильный аппарат. Шума вокруг этого заплыва было поднято много. Еще до старта о Диляже сообщали все крупнейшие французские издания и информагентства. Спонсоры, оказавшие поддержку его предприятию, казалось, были удовлетворены уже до того, как пловец пересек стартовую линию.

Когда же плавание было завершено, а рекламные задачи полностью выполнены, раздались более осторожные голоса, вопрошавшие: “а что же особенного, собственно, совершил Ги Диляж?”. Авторитетнейший английский яхтсмен (к сожалению — недавно скончавшийся) Робин Нокс-Джонстон, например, проводя анализ заплыва, справедливо отмечает, что Диляж, в принципе, не внес ничего нового в историю пересечения Атлантики, ведь основное время (не менее 16 часов в день) перехода француз попросту дрейфовал, отдыхая на плоту. Не работа пловца, а течения, маршруты которых известны еще со времен финикийцев, медленно несли плот к заветной цели. “Так ради чего, кроме собственного паблисити и рекламы спонсоров, была организована эта затея?” -резонно спрашивает Джонстон.